14. Первая проба фамильярства
«Кто бы мог подумать ещё несколько дней назад, что я буду с накладным хвостом и жабрами ползать по иномирному дну… Дно, привет», – думала я, раздвигая водоросли руками.
Вокруг чуть ли не стопками лежали тела русалок.
Я не шучу: они действительно спали вповалку, как очень мокрые и склизкие котята. У некоторых чуть подрагивали хвосты: снилось что-то тревожное. Я пробиралась между подводными жителями вперёд, туда, где в подводной пещере, в остове утонувшей лодки, хранился сундук со всякими артефактами. В том числе с искомыми жемчужинами.
Найдя подходящее местечко, я вклинилась между несколькими русалками (они недовольно всхрапнули, пустив пузырьки) и попробовала расслабиться. М-да-а-а.
Сильнее всего мешал лиф. Артур сделал его из двух раковин, подобранных на берегу (увеличил их и закрепил заклинанием), и я чувствовала, как эта штуковина натирает мою нежную кожу. Но единственной альтернативой было нырять топлес, а я не была на это готова.
И поэтому всё-таки выбрала ракушки.
И да – серый хвост. «Под цвет глаз».
Я увидела, как спокойную толщу воды прорезает силуэт нырнувшего Артура в трусах-боксерах. На поверхности было солнечно, а на дне черно, и скользивший по диагонали вниз маг напоминал какое-то сказочное существо, темнеющее с каждым метром. Артур проплыл мимо меня, нырнул в пещеру и пропал из виду. Я знала, что сейчас он вскрывает сундук… Всё еще вскрывает… Ещё немного…
Готово!
Это я могла сказать с уверенностью, потому что несколько десятков русалок вокруг меня вдруг одновременно распахнули глаза. Крипово. Кукла Чаки рядом не стояла.
Вместе с остальными русалками, мгновенно принявшимися тревожно булькать и скалить неприятно острые зубы, я рванула к пещере.
Навстречу из темноты туннеля к нам вылетело заклятье – Ослепляющая Вспышка Помешательства. У него был широкий угол поражения, захватывавший первый ряд русалок – и меня заодно.
Когда плетение подлетело – оно выглядело как доморощенное светящееся НЛО, – я двинула правой рукой так, как научил меня Артур, и заклинание рассыпалось каскадом, отражаясь и множась, затрагивая вообще всех вокруг… Кроме меня.
А левой рукой я будто поймала муху – это пригодится позже.
Вспышка сверкнула, как молния. Русалки шарахнулись и, гневно визжа, забили хвостами по водорослям, камням и друг другу (они тут оказались не шибко умными. Не оправдываю наше воровство, но намекаю – не стоит ждать от русалок человеческой смекалки). Пока они были дезориентированы, я выплыла вперёд, чуть-чуть подкорректировав своё положение так, чтобы точно первой спуститься в пещеру.
– После заклинания Помешательства их зрение, нюх и слух будут шалить некоторое время, – объяснял Артур, пока мы готовились. – Из-за этого русалки не поймут, что ты чужачка, хотя в нормальной ситуации – и вне толпы – сразу почуяли бы человечину.
Итак, когда русалки вновь открыли глаза и потекли в пещеру, их предводителем оказалась я. Вполне убедительно встревоженная и гневная.
– Йа! Йа! – взвизгнула я пронзительно и по-чаячьи, указывая на открытый сундук и пустое место в углу. Мол, нет жемчужин, беда. – Йааааа!
– А-ай-я? – завертели башками русалки, набившиеся в пещеру, как селёдки в бочку.
– Йаааа! – Я тыкнула пальцем в сторону подводно-подземного туннеля, убегающего вбок. И метнулась туда. Русалки яростной кавалькадой, сталкиваясь боками и теряя чешуйки, рванули за мной – догонять преступника.
Посреди туннеля нам катастрофически «не повезло». Я, всё ещё плывшая в авангарде, неприметно открыла свою ладонь, до того сжатую в кулак – и осколок сияющего плетения вырвался на волю.
– Ни один чародей не может использовать боевые заклинания против своего фамильяра, – обучал меня Артур. – Даже если я швырну в тебя Мучительную Гибель Каптулота, она не причинит тебе вреда. Но ты можешь поймать её или часть её и потом обрадовать кого-нибудь неприятным сюрпризом.
Так что…
– А-а-а-а-а-а! – хором завизжали мы с русалками, решив, что на нас вновь нападают, и дружно пряча лица в ладонях. Несколько секунд тишины и ожидания, после чего под моим чутким руководством мы осторожно продолжили преследование.
Вскоре мы выплыли из туннеля… всё там же на озёрном дне, но метров на пятьдесят правее главного входа в пещеру. К чему это я говорю? К тому, что сам Артур ни по какому туннелю не плыл: украв жемчужины, он спрятался под лодкой с сокровищами и ждал, пока я уведу русалок. И сейчас активно грёб прочь по поверхности, в противоположном от нас направлении.
И да, теперь русалки увидели его над собой…
– Йаайайай! – С боевым кличем берсерков они развернулись и торпедами метнулись за Эдинброгом.
Я же позорно дезертировала, незаметно юркнув в водоросли, а оттуда – к ближайшему берегу.
Я уже выбралась на поверхность и теперь, пыхтя и фырча, пыталась вместе с неудобным хвостом докатиться до прибрежных кустов, когда на той стороне озера загромыхали заклятья.
Это русалки догнали Артура на последней паре метров, и теперь он отбивался. (Исключительно Ошеломляющими и Парализующими заклятьями. Мы договорились об этом заранее. Да и не в интересах студента уничтожать местную экосистему.)
Я всё-таки доползла-дошлёпала до кустов жасмина и теперь тихонько лежала в них, с интересом изучая свой хвост и радуясь, что он со мной не навсегда. Тяжёлая и неприятная штука. Минут пять спустя на озере всё стихло, а ещё минут через двадцать до меня дотопал Артур.
Мокрый, сильно исцарапанный, но довольный. Заверив себя, что я всего лишь оцениваю «боевые раны», я с интересом разглядывала тело своего временного партнера – его верхнюю, обнажённую половину.
Хорошее тело, надо отдать ему честь!
Ой. Как-то двусмысленно прозвучало.
Меж тем Артур церемонно протянул мне руку. Я с сомнением на неё уставилась.
– Спасибо. Отличная работа, – пояснил он.
Впервые жму человеку руку в такой дебильной ситуации: я с хвостом, парень в трусах.
Потом Эдинброг всё-таки расколдовал меня: ноги после «русалчества» свело по-страшному, и я долго шипела, растирая икры. Колдун сел на траву рядом со мной и принялся разглядывать наш трофей. В руке у него была коробочка, ну а в ней – сами жемчужинки, штук тридцать. Мелкие и корявые. Я бы такие королеве не дарила – позорище.
– А в чём магия этих жемчужин? – спросила я.